- Мари, ты не представляешь, но я всегда недолюбливал девственниц, считая, что более взрослые и опытные женщины… - он прервался на половине слова. – Господи, зачем я тебе это сейчас говорю? Просто я действительно счастлив, что буду тем, кто введет тебя в мир настоящей, чувственной любви.

Я лишь успела слегка нахмуриться, но он подхватил меня на руки и закружился по комнате, выражая свой восторг. Я обняла его за шею, чтобы было удобнее. Этот странный вальсур мы завершили горячим поцелуем. Оторвавшись от меня, Владмир посмотрел на кровать и заговорчески подмигнул. Я уже было хотела согласно кивнуть головой, как двери в мою спальню распахнулись и на пороге возникли две фигуры: императора Раала и короля Гразелии.

- И по какому поводу такая радость? – выгнул бровь император Раала. – Принцесса благосклонно приняла твой отказ на ней жениться?

- Тогда я не понимаю, что этот молодой человек делает в твоей спальне и почему держит тебя на руках? – это уже мой отец пытается выглядеть строгим. Только его лицо все время стремиться растянуться в улыбке.

Владмир в ответ тяжело вздыхает, быстро посылает мне кривую гримасу, которая, видимо, должна выражать сожаление, опускает на пол и крепко берет меня за руку, разворачивая лицом к монархам:

- Ваше величество, - это относится явно к папеньке, у Ивара немного другой титул. – Я люблю вашу дочь и прошу ее руки!

При этом он театрально опускает голову вниз, пытаясь показать покаяние, смирение, желание понравиться. Вот же паяц! Теперь я четко вижу, что Влдамир имеет все повадки и ужимки Филиппа. Как я раньше этого не замечала? Или мы с ним встречались в неподходящих условиях?

- Кх-м, - отец прочищает горло, а его голос как-то подозрительно дрожит, - что ты скажешь, Маняша? Если нужно, я их тут же выставлю за дверь, несмотря на возможный дипломатический скандал.

Похоже, папенька хоть и сосватал меня, не подозревал, как это для него самого будет тяжело.

- Нет, отец, я люблю его высочество и согласилась стать его женой, - умышленно пропускаю имя принца. К Филиппу я еще не привыкла. А Владмира могут неправильно понять. – Поэтому прошу нас благословить.

Только тут замечаю, что за дверью топчется наш мажордом с иконой пресветлой девы. Все-то эти два хитреца предусмотрели! Отец забирает ее, а мы с любимым опускаемся на колени. Папенька осеняет нас знамением с иконой в руках. Я вижу слезы на его глазах, и у меня самой они тоже начинают катиться.

- Я что-то неправильно сделал? – испуганно шепчет мне на ухо Владмир.

- Нет, это я от счастья, - отрицательно качаю головой.

Затем икону в руки берет император.

- Дети мои, я очень рад, что вы решили соединить свои судьбы! Я рад приять Марию Обю в нашу семью.

Дальше идет проникновенная речь о благосостоянии государства, политической обстановке и всякой другой дребедени, совершенно не имеющей к помолвке никакого отношения. Мой отец, сложив руки на животе, благосклонно кивает, словно это само собой разумеющееся.

- Придется потерпеть, - шепчет мне Ребуни на ухо. – Отец в далекой молодости искал себя. И в этих поисках умудрился проработать два года школьным учителем. Не знаю, какой из него был специалист и любили ли его дети, только любую речь он завершает ровно через сорок пять минут. Часы можно сверять.

Незаметно корчу ему ответную гримаску. Что ж придется потерпеть и привыкать. Я теперь на долгие годы, надеюсь, буду его подданной. Императрицей быть совсем не хочу. Работать с начальником первого полицейского управления гораздо интереснее.

Когда Ивар I заканчивает свою вдохновенную речь, мы все облегченно вздыхаем. Император на это не обращает внимание. Видимо, ему все привычно. Потом спохватывается, что забыл спросить о самом важном. Только «урок» закончился. Надеюсь, повторения не будет.

- Свадьбу на какое число назначим? – уточняет он, хитро поглядывая на меня.

- Маняша? – отец вопросительно смотрит на меня.

Владмир молчит, но тоже смотрит вопросительно в мою сторону.

Я пожимаю плечами, так как окончательно растерялась и потерялась в числах. Завтра у нас какое?

- А как положено по своду королевских церемоний? – уточняю, вспомнив ветхую книгу, которую заставляли заучивать в школьные годы.

- Помолвка через неделю после предложения. Свадьба через два года, - спокойно сообщает отец.

Что? Два года??? Мы, не сговариваясь с любимым дружно кричим:

-Н-ее-т!

- И года же вы хотите пожениться? – с усмешкой спрашивает нас император.

Неожиданно Владмир подмигивает мне. Ну, была, не была! Я набираю воздух в грудь и выдаю одновременно с Ребуни:

- ЗАВТРА!

Наши отцы переглядываются, а затем дружно начинают хохотать.

- Если у вас такое единодушие, то ждать долго не стоит, - вытирая слезы, соглашается Ивар.

- Иначе внуки пойдут в школу быстрее, чем их родители поженятся, - притворно хмурится отец. – Раньше, чем через месяц никак нельзя. Все-таки это королевская свадьба.

- А видеться мы сможем? – осторожно уточняет Владмир.

- Да, - соглашается король.- Только под присмотром гувернантки.

- Которую ты сам выгнал, - сокрушенно качаю головой, внезапно вспоминая, что до сих пор не знаю, где моя дорогая Миси.

- Я ее найду, и мы прибудем во дворец с визитом, ваше величество! – пытается найти выход из положения любимый.

- Ладно! – махает отец рукой, понимая, что смешно было бы нам препятствовать. И на этом Раальские гости прощаются и исчезают в мареве голубого портала.

- Вот это силища: из одного государства в другое перешагивать! – восхищается папенька. – Надеюсь, внукам передастся!

А я мечтаю, чтобы у нашего сына была эта самая кривая усмешка…

От Владмира не было ни слуху, ни духу уже целых два дня. Мое сердце начинало болезненно сжиматься от любой мысли о любимом. А какие картины рисовал мой воспаленный мозг! По его сюжетам можно был настоящие трагедии писать.

То я явственно представляла, как экипаж с Ребуни срывается в пропасть. То видела сражение, которое началось с духами бездны во время перехода Ивара с сыном в Раалию. То… Описывать можно долго. Успокаивало одно, что в газетах ничего про него не писали. И принца Филиппа не находили рядом ни с какими проститутками. Что греха таить, ревность во мне тоже жила. Я ведь так до конца для себя не уяснила, который из них настоящий: тот, который любил лишь меня, или тот, который любил всех…

В общем, на третьи сутки я проснулась с воспаленными от бессонницы глазами, в хмуром настроении и с решимостью, отгадаете какой? Именно, я собралась ехать в империю разыскивать любимого. Я здесь, понимаете ли, не сплю, а его неизвестно где носит. Только планам сбыться было не суждено.

Утро началось с газеты, которую мне с улыбкой дал папенька. Он, конечно, видел, что со мной что-то не так, но как ни странно, с вопросами не приставал. Я с ней в руках пошла к себе. Настроения кого-то видеть не было. Газета была имперской. И на ее первой странице размещалась передовица:

Наследник престола жениться!

Вчера императорский двор объявил о скорой женитьбе наследника престола принца Филиппа. Его избранницей стала принцесса Мария Обю Гразельская. По слухам из достоверного источника молодые люди давно полюбили друг друга и уже ждут следующего наследника престола. Но для соблюдения хоть какой-то видимости приличий свадьба пройдет через месяц.

Я трижды вчиталась в слова «следующий наследник». На четвертый раз до меня дошло, что имеется в виду моя беременность. Они там чем думают? В моей голове родились лишь непечатные выражения. А потом я села и начала истерически хохотать, что даже прибежала моя горничная, узнать, все ли со мной в порядке. Я в ответ лишь махнула рукой, чтобы та ушла. Вот, Маняшка, почувствовала на себе всю силу желтой прессы! Это, оказывается, забавно, пока тебя лично не касается.

Радовало лишь то, что раз объявили о нашей свадьбе, с Владмиром все в порядке. Только почему он ко мне не едет? Я думаю, нам есть о чем поговорить и что обсудить. Например, в каких платьях на свадьбе будут подруги невесты? Я лично хочу, чтобы все мои фрейлины были в лиловом.